Дед-педофил годами принуждал внучку к сексу: «Сначала насиловал мою маму»
«Я кричала: «Деда, не надо!» Я лежала на траве полностью обнаженная... Дед снял с себя рубашку, футболку, джинсы и семейные трусы. Я просила о помощи, но он громко включил музыку, чтобы моих криков не было слышно...»
По словам 23-летней жительницы городка Ревды в Свердловской области Екатерины Б., несколько лет подряд ее насиловал опекун, он же дедушка. Это началось, когда девочке было всего четырнадцать. Длилось с июля 2010-го по сентябрь 2013-го. Родные все знали.
Но единственным человеком, попытавшимся помочь ребенку, стал родной дядя Кати.
Несмотря на то что девочка на тот момент являлась несовершеннолетней, по словам Кати, ее заставили написать, что половые акты с дедушкой происходили по доброй воле. А искавшего правду дядю посадили.
История многолетнего сексуального домашнего насилия, история-перевертыш, как и в деле сестер Хачатурян, когда преступник вдруг объявляется жертвой, а в случившемся обвиняют самих пострадавших. Возможно ли годы спустя добиться справедливости? Или проще забыть, как будто бы того, что произошло, не было вовсе...
...Не было измятой травы. Оглушительной попсы из автомагнитолы. Кислого стариковского запаха. И никого на десятки километров. Даже спустя почти десять лет — сейчас Кате 23, — я не знаю, как спросить у нее о самом унизительном. Хотя почему стыдиться должна она?
«Мы поехали за грибами... Дед взял с собой только меня. Ходили раздельно два часа по лесу, убрали полные ведра в багажник. Когда садились в машину, он вдруг открыл двери с моей стороны, начал стаскивать с меня одежду...»
Ее было некому защитить. Некому пожаловаться. Кате сравнялось восемь, когда какие-то малолетки по пьяни убили ее мать. Это случилось в новогодние праздники в 2005 году.
После смерти дочери опеку над тремя сиротами — Катей, ее старшим братом Костей и младшей сестрой Настей — оформила бабушка Люба.
Представители соцслужб, осуществлявшие патронаж, нарадоваться не могли: у детей всегда опрятный внешний вид, жалобы отсутствуют, семья полная. Бабушка Люба и дедушка Коля. Дети зовут бабушку мамой.
«Мама!» — кричала Катя, когда ее насиловал дедушка Коля. «Деда, не трогай, я расскажу маме», — прочитав эти слова в материалах дела, я никак не могла понять, к кому они относятся, подумала, что это описка, ведь мама Кати давно умерла...
«Мать моя, Катина бабушка, Любовь Михайловна, если честно, была слабовата на алкоголь, — рассказывает Сергей Лебедев, дядя Екатерины. — На этой почве, думаю, она после смерти моего отца и сошлась с Николаем М. Это было еще в 80-х. Отчим покупал матери водку, потихоньку спаивал, хотя сам употреблял тогда редко».
Дедушка Николай Арефьевич был высок, крепок в кости, родом с Северного Кавказа, говорил, что из казаков. Детьми, особенно девочками, занимался он как глава семьи, позже ставший единственным официальным опекуном, так как бабушкино здоровье расстроилось. «Катя зашуганная росла. Я видел, что все неспроста, но когда приезжал в гости, отчим заставлял всех троих внуков смотреть телевизор, и мне не удавалось переговорить с ними», — продолжает Сергей.
С работы Любовь Михайловна уволилась. Держаться на плаву помогали опекунские выплаты на сирот. Все приходы и расходы, по словам домашних, контролировал дедушка.
По словам 23-летней жительницы городка Ревды в Свердловской области Екатерины Б., несколько лет подряд ее насиловал опекун, он же дедушка. Это началось, когда девочке было всего четырнадцать. Длилось с июля 2010-го по сентябрь 2013-го. Родные все знали.
Но единственным человеком, попытавшимся помочь ребенку, стал родной дядя Кати.
Несмотря на то что девочка на тот момент являлась несовершеннолетней, по словам Кати, ее заставили написать, что половые акты с дедушкой происходили по доброй воле. А искавшего правду дядю посадили.
История многолетнего сексуального домашнего насилия, история-перевертыш, как и в деле сестер Хачатурян, когда преступник вдруг объявляется жертвой, а в случившемся обвиняют самих пострадавших. Возможно ли годы спустя добиться справедливости? Или проще забыть, как будто бы того, что произошло, не было вовсе...
...Не было измятой травы. Оглушительной попсы из автомагнитолы. Кислого стариковского запаха. И никого на десятки километров. Даже спустя почти десять лет — сейчас Кате 23, — я не знаю, как спросить у нее о самом унизительном. Хотя почему стыдиться должна она?
«Мы поехали за грибами... Дед взял с собой только меня. Ходили раздельно два часа по лесу, убрали полные ведра в багажник. Когда садились в машину, он вдруг открыл двери с моей стороны, начал стаскивать с меня одежду...»
Ее было некому защитить. Некому пожаловаться. Кате сравнялось восемь, когда какие-то малолетки по пьяни убили ее мать. Это случилось в новогодние праздники в 2005 году.
После смерти дочери опеку над тремя сиротами — Катей, ее старшим братом Костей и младшей сестрой Настей — оформила бабушка Люба.
Представители соцслужб, осуществлявшие патронаж, нарадоваться не могли: у детей всегда опрятный внешний вид, жалобы отсутствуют, семья полная. Бабушка Люба и дедушка Коля. Дети зовут бабушку мамой.
«Мама!» — кричала Катя, когда ее насиловал дедушка Коля. «Деда, не трогай, я расскажу маме», — прочитав эти слова в материалах дела, я никак не могла понять, к кому они относятся, подумала, что это описка, ведь мама Кати давно умерла...
«Мать моя, Катина бабушка, Любовь Михайловна, если честно, была слабовата на алкоголь, — рассказывает Сергей Лебедев, дядя Екатерины. — На этой почве, думаю, она после смерти моего отца и сошлась с Николаем М. Это было еще в 80-х. Отчим покупал матери водку, потихоньку спаивал, хотя сам употреблял тогда редко».
Дедушка Николай Арефьевич был высок, крепок в кости, родом с Северного Кавказа, говорил, что из казаков. Детьми, особенно девочками, занимался он как глава семьи, позже ставший единственным официальным опекуном, так как бабушкино здоровье расстроилось. «Катя зашуганная росла. Я видел, что все неспроста, но когда приезжал в гости, отчим заставлял всех троих внуков смотреть телевизор, и мне не удавалось переговорить с ними», — продолжает Сергей.
С работы Любовь Михайловна уволилась. Держаться на плаву помогали опекунские выплаты на сирот. Все приходы и расходы, по словам домашних, контролировал дедушка.
Comments
Post a Comment